Я ТАК СЕБЯ И НАЗЫВАЮ: ЗАПИСЫВАТЕЛЬ
Интервью с автором «Азбуки свекрови» Асей Котляр
1. Каковы этапы в становление вас как писателя? Как вы начали писать?
Я, Майя Леонидовна Тараховская – обычный учитель математики в обычной школе. Вернее, в совсем необычной школе, поскольку как писатель, я родилась именно там, в школе Максима Горького, в городе Клайпеда. Моё писательское становление началось с серьёзного конфуза…
И я взялась переделать пьесу известного драматурга для только что созданного театра «Перемена». Пьесу переделали, поставили и поехали на гастроли в Санкт-Петербург, на фестиваль любительских театров «Театр начинается». А автор, Валентин Красногоров, возьми, да и приди на наш спектакль. Был спектакль и он подошёл ко мне и спросил: «Это вы переписали мою пьесу?» – «Я», – ответила я рыдая. «Не знаю, каким образом, но вам не удалось выбиться из моей драматургии!» – сказал он.
Я и понятия не имела тогда, что это такое. Но, сидя в поезде, я поняла, что по приезду я напишу новую пьесу, свою. Она пришла неожиданно, под стук колёс поезда. Потом ещё и ещё… В общей сложности мной написано более сорока пьес, по которым поставлено более чем пятьсот спектаклей. География постановок – весь мир. Театры – разные: от детских, до профессиональных.
В 2014 году я стала вести в Фейсбуке блог «Кто ты, учитель?». Вела дневники и люди стали меня читать. Так родились первые книги: «Кто ты, учитель?» и «Мы свет несём», «Его величество, урок!»…
И только два года назад пошли книги. Это было что-то совсем новое для меня. Я не понимала ни что происходит, ни как это происходит. Механизм написания мне и до сих пор не известен. Во время первого карантина были написаны четыре книги: «Здравствуй, я!», «Дворик обетованный», «Повесть о горячем сердце и «Азбука свекрови». Вместе со своей близкой подругой и коллегой Ириной Алексеенко пишем педагогические поэмы в стихах, которые читают и любят коллеги во многих странах.
Пишу и сейчас. Пишу всё время. Где сижу – там и пишу. Исключение – работа: в школе пишется другая история…
2. У вас есть любимые авторы, которые вы считаете гуру в литературном мастерстве?
Любимые авторы есть, но в каждом возрасте это были свои авторы. В детстве зачитывалась сказками народов мира, любила Гайдара, Каверина и Драгунского. Потом полюбила фантастику Казанцева, Беляева и Эдгара По. Когда мне было двадцать, зачитывалась Мопассаном и О. Генри. Обожаю Михаила Зощенко! До сих пор… Потом был Анатолий Рыбаков и его «Тяжёлый песок». И, наконец, ко мне пришёл Шолом Алейхем и Януш Корчак. В те времена книги были роскошью и лучшим подарком, и мы с мамой стояли ночами в очереди за книгами. Подписки всемирной литературы, зарубежных и отечественных авторов вставали на полках секции в нашей квартире и я их читала.
3. Поделитесь, как придумываете названия и имена в своих произведениях. Какими источниками пользуетесь?
Если честно, я их не придумываю. Они сами приходят. Почему именно они – понятия не имею. Если нужны еврейские имена – открываю сайт с еврейскими именами, и, читая эти имена, я должна почувствовать, подходит ли оно герою, или нет. Например, пока я не поняла, что героиню «Дворика обетованного» зовут Берта Соломоновна Боцман, я не могла написать ни строчки. А потом уже была не я: всё видела глазами моей героини. Искусственно вывести я не могу ни одного персонажа. Они появляются и живут отдельно от меня и моих желаний. И имена себе выбирают сами.
4. Вы ориентируетесь на читателя, читательские отзывы, просьбы? Или больше прислушиваетесь к тому, что на душе лежит в конкретный момент?
Нет, от слова «совсем». Не потому, что не хочу, а потому что не знаю, как это можно сделать. В своём писательстве я абсолютно свободный человек. Я – не религиозна и верю в Бога. И я не сопротивляюсь провидению: искусственно не могу написать ни строчки. Стихи – совсем другое дело: могу и на заказ, и так, для души. И пишу я их с огромным удовольствием, хоть и понимаю, что это некое рифмоплётство, а вовсе не серьёзная поэзия. Просто люблю и умею рифмовать строки. Но книги – совсем другое. Это – дар, который ко мне пришёл в очень зрелом возрасте. И я ценю этот дар, и отношусь к нему очень бережно, каждый раз, после написания главы, я благодарю Всевышнего за этот подарок.
В это трудно поверить, но я и к себе не прислушиваюсь, когда пишу. Я себя отпускаю. И просто записываю. Я так себя и называю: записывателем. Писательство – моё спасение, моя радость, моё счастье. За писательство я прячусь от невзгод и пандемий, от болезней и бед. Возможно, я – эгоистка, но раз у меня есть этот подарок, значит, я его заслужила…
5. Какие ваши творческие планы?
Их совсем нет. Есть планы жизненные. Есть очень большая семья. Есть люди, которым я нужна. Есть читатели, которых я обожаю. Есть герои, которые уже живут и которые придут и будут жить. Или не придут. Я просто люблю большую жизнь и маленьких людей. И люблю театр, где имеет смысл только «здесь и сейчас». Главное, чтобы у нас у всех было будущее!